Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еремееву это польстило:
– Да, есть мужики, руки не из… то есть, как надо, руки растут. Молодцы. Что, это правда, что Панков всю кладку кирпичную на себя взял? Молодец! Давай так, доктор, договоримся: не гоже совхозу в стороне стоять, столярку мы тебе сделаем. Скажи, сколько же тебе годков?
Ирина засмеялась:
– Иван Сергеевич, женщине такие вопросы нельзя задавать. Мне двадцать четыре года.
– Ты не обижайся, Ирина Николаевна. Если мне человек люб, я его по имени и на «ты» называю, а если хочу на место поставить, перехожу на официальный тон.
– Вы как Толстой.
– Какой Толстой?
– Писатель Лев Николаевич, ну, тот, что «Войну и мир» написал. Если собеседник ему был неприятен, и он хотел поскорее завершить разговор, переходил на иностранный язык, которого тот не знает. И беседе конец.
Еремеев помолчал.
– «Война и мир». Хорошо сказано. Войну знаю досконально, а мирной жизнью еще не жил. Все битва, то за урожай, то за молоко. Ладно, удачно ты приехала, праздник сегодня большой, у нас с Клавдией четверть века совместной жизни.
– Серебряная свадьба?
– Какая свадьба, Иринушка, бит да граблен поженились, ни у меня, ни у нее перемены трусов, извиняюсь, не было. Но подняла советская власть, троих сыновей вырастили, один в армии, один в институте, а старший пошел по партийной части, в обкоме служит. Горжусь. Ты забегай к нам, Клавдия моя совсем как девчонка, на десятку меня моложе. Робит, как все, родила троих, а вот будто вчера пришла ко мне. – И вытер набежавшую слезу.
– Иван Сергеевич, спасибо вам за этот прекрасный разговор, за жизнь вашу богатую, за сыновей. И супруге передайте поздравления и пожелания здоровья и счастья. Да, Иван Сергеевич, чуть не забыла: у нас ваш Карташов, надо бы ему подыскать работу, пока подлечим.
– Сделаем. Я его на технику безопасности поставлю. Жаль, хороший тракторист.
– Мы его вернем в строй, не переживайте. А размеры дверей и окон я вам завтра привезу.
Еремеев оправился, вышел на средину кабинета:
– Не теряй время, я сам завтра заеду, поеду в район и забегу, полюбуюсь, что там друг мой Панков настроил. До встречи, Ирина Николаевна, дорогая, счастливой дороги.
Она вышла, изумленная и потрясенная этой встречей. После работы попросила водителя Славу увезти Еремеевым подарок, в областном городе купила в универмаге шикарный комплект постельного белья, как раз кстати.
В начале недели на утренней планерке она попросила врачей, фельдшеров и медсестер составить список необходимого оборудования и инструментов. В среду все сдали свои заявки. Ирина просмотрела и ужаснулась: столь много всего нужно. Районная больница ничем не поможет, надо выходить на Медснаб. А как? Единственный способ – взять доверенность в бухгалтерии и заручиться письмом главного врача. Бытов на ее подробный телефонный рассказ отреагировал мрачно:
– Ирина Николаевна, вы задаете неразрешимые проблемы. Во-первых, столько сразу никогда Медснаб не даст, во-вторых, нам оплачивать нечем. Наконец, в-третьих – вы что, хотите организовать вторую центральную больницу? Для участковой весь минимум оборудования у вас есть, работайте. Вы и так всю область на уши поставили со строительством.
Ирина дождалась конца тирады и твердо сказала:
– Петр Петрович, прошу вас в ближайший час никуда не отлучаться, я еду к вам.
– С заявлением? – испугался Бытов.
– Не дождетесь! – и положила трубку.
Через час она вошла в бухгалтерию районной больницы и скромно попросила главбуха выписать ей доверенность на получение в Медснабе зубоврачебного кресла.
– Галя, выпиши Ирине Николаевне доверенность в Медснаб.
Ирина подошла к столу Гали.
– Что получать, надо написать. – Галя приготовилась заполнить графу.
– Да напишите одним словом: медоборудование, – беззаботно подсказала Ирина.
Главбух напомнила, чтобы доверенность подписал главный врач.
– Имейте в виду, только кресло и оплатим, – предупредила еще напоследок.
Бытов взял доверенность, прочитал, снял очки:
– Ирина Николаевна, вы со мной шутки не шутите, я такую доверенность подписать не могу, средства на приобретения очень ограничены, а вы размахнулись: медоборудование! Мне главбух позвонила: только одно кресло. Все!
– А я и не собираюсь два брать, Петр Петрович, вы что так расстроились? Даю вам слово, что счет вам будет предъявлен только на кресло. Вас мое слово устраивает? Подписывайте, меня машина ждет.
Выходя из кабинета главного врача, Ирина еще не могла сама себе ответить на вопрос, а как же оплачивать все остальное? Чувствовала, что решение где-то есть, но какое?
В Березовку вернулась к концу дня, так ничего и не смогла придумать. И вдруг екнуло: Иван Сергеевич. Вот кто ей подскажет, как быть. Подняла трубку, попросила уже знакомую телефонистку найти Еремеева. Нашли уже дома.
– Иван Сергеевич, извините за беспокойство, но дело срочное.
– Что случилось, Ирина Николаевна, жалуйся.
Ирина подробно обрисовала ситуацию.
– Подскажите, что можно сделать? Бытов и в Медснаб позвонить может, чтобы ничего не давали сверх этого проклятого кресла.
Еремеев согласился:
– Этот может. Сам нихрена не делает и людям не дает. Допустим, я могу дать тебе свою чековую книжку, там есть пара тысяч, но хватит ли тебе?
Ирина испугалась:
– А как вы отчитываться будете? Клизмы и ночные горшки на производство не спишешь.
Еремеев засмеялся:
– Ты об этом меньше всего думай, это мы со своим бухгалтером обсудим и спрячем, куда можно. А ты приезжай ко мне, я дома, а твой водитель знает, бывал.
Супруги встретили ее у ограды, невысокого роста очень симпатичная женщина подала руку:
– Клавдия Петровна, лучше просто Клава. За подарок спасибо, Ирина Николаевна.
Они обнялись, как старые знакомые.
– Тоже просто Ирина, не надо отчества.
Еремеев стоял в стороне и улыбался:
– Ну, вы сойдетесь, у Клавы на добрых людей особенный нюх. Проходите в дом.
Хозяйка показала гостье комнаты, пола застелены паласами, на стенах ковры, на окнах тюлевые шторы. Уютно.
А в большой кухне на столе уже стоят тарелки с солениями, варениями и постряпушками, как в селе называют домашнюю стряпню. В графине настойка. Клавдия принесла альбом с фотографиями, Ирина уже заметила, что это непременный атрибут каждой новой встречи. Сыновья – красавцы. Супруги в молодости на пожелтевшем фото, оба такие скромные и добрые. Говорили обо всем, наконец, Иван Сергеевич принес свою папку:
– Вот что я решил, Ирина Николаевна. Дам тебе машину, чтобы загрузить твои покупки. Утром часика в четыре шофер за тобой заедет, я ему все объяснил. Вот чековая книжка, попросишь бухгалтеров, они заполнят, как надо. Вижу, что ты особых-то прав на оборудование не получила, потому не переживай, если не загрузишь, водитель заедет в Сельхозснаб, накидают железок.
Прощались долго и искренно.
Утром по сигналу автомашины вышла тихонько, чтобы не беспокоить стариков, а дед Лександро уже около водителя, предупреждает, чтобы ехал аккуратно. Всю длинную дорогу любовалась ранней сибирской осенью, комбайнами на полях, встречными машинами с зерном. В Медснабе зашла в бухгалтерию:
– Скажите, пожалуйста, вот мои документы, посмотрите, что я могу приобрести для своей больнички?
Бухгалтерша, полная и суровая женщина, проверила доверенность и чековую книжку, подняла на посетительницу глаза из-под очков:
– А вы кто будете?
– Заведующая участковой.
– Идите в склады и выбирайте, на чеке две тысячи с мелочью. Там все отпишут девушки, и ко мне, будем оформлять.
К обеду у нее на руках были четыре фактуры с перечислением всех отобранных товаров. Ирина прикинула итоговые суммы – Господи! больше трех тысяч! Так и пошла в бухгалтерию, не зная, от чего отказаться, и без того выбирала самое необходимое. Бухгалтерша суммировала цифры и опять подняла глаза из-под очков:
– У вас перебор, девушка, да и приличный. Так: три двести тридцать четыре минус по чеку… Тысяча сто рублей с копейками. Что будем делать?
Ирина села, так стало обидно, и отказаться не знает, от чего. Сама не заметила, что слезы покатились.
– Маргарита Сергеевна, у меня есть семь тысяч облздравовских, давайте закроем ее фактуры, и делу конец.
– Люба, Ахметшина спросит, что будем говорить?
– Да так и скажем, что оплатили оборудование для участковой больницы. Не зеркала же она в свою квартиру взяла.
– У меня и квартиры-то нет, – почему-то вслух сказала Ирина.
Все засмеялись. Фактуры подписаны, чек из книжки вырван, через час все ящики и коробочки уже в кузове. Такой счастливой Ирина давно себя не чувствовала.
Утром всем коллективом разбирали привезенное. Трезвый, как стеклышко Волокушин чуть не целовал новое кресло, новое кресло унесли к акушерке, водитель Слава у крыльца собирал столы и распаковывал стулья. Два десятка коробок поставили в склад. Весь коллектив улыбался, будто праздник какой. Акушерка Зинаида Михайловна сказала при всех:
- Собрание сочинений в десяти томах. Том третий. Тайные милости - Вацлав Михальский - Русская современная проза
- Теория Большой Игры - Егор Шиенков - Русская современная проза
- Алмазы Якутии - Юрий Запевалов - Русская современная проза
- 36 и 6. Часть 2 - Елена Манжела - Русская современная проза
- Бутырка. Тюремная тетрадь - Ольга Романова - Русская современная проза
- Если Мельпомена выбрала тебя - Ксения Сингер - Русская современная проза
- Собрание сочинений в шести томах. Том 5 - Юз Алешковский - Русская современная проза
- В городе Солнца - Ольга Манскова - Русская современная проза
- Радость жизни с каждым вдохом. От рождения до совершеннолетия - Cтефан Завьялов - Русская современная проза
- Искусство скуки - Алексей Синицын - Русская современная проза